До чего они, живые меж собой свои - дружны
Какие демоны тебя ведут, на что они готовы для тебя?
Он здесь уже около месяца. Похудел, лицо осунулось, на руках вечные бинты. Он рад бы поесть и вернуть себе прежний вид, рад бы сорвать с костяшек ненавистные белые ленты. Но это всё не так важно, он занят более серьёзным делом, он пытается вырваться из плена, пытается докричаться до внешнего мира. Нечто смотрит на эти попытки с вежливым интересом. И уже даже не смеётся, задумалось о чём-то, поражённое его упорством и силой духа.
Крис не знает, кто это. Чёрный человек? Личный демон? Бред больного воображения? Это Нечто. И Крис не понимает, зачем оно здесь.
Том приходит к нему почти каждый день. Неизменно приносит апельсиновый сок и цветы. Каждый день разные. Он рассказывает что-то об этих цветах, о символике цвета, о значении количества цветков в букете. Крис сразу забывает, информация не оседает в мозгу. Он мычит в ответ, поводит рукой. Крис даже улыбнуться не может, Нечто не позволяет. А так хочется улыбаться, чтобы Том улыбался в ответ, чтобы не смотрел встревоженно, чтобы не прятал покрасневшие от слёз глаза. Хочется, чтобы всё было как раньше.
Том умеет различать, когда Крис пытается улыбаться. Он это чувствует. И сам улыбается за него. Сквозь боль и тревогу, растягивает губы в улыбке и обещает: "Всё будет хорошо". Крис согласно мычит в ответ.
Однажды Том приходит с яркой царапиной на переносице.
- Твоя жена кинула в меня тарелкой, - говорит он и снова улыбается. - Должен сказать, у неё превосходный прицел.
Крис хватает его за руку, пытается погладить, бестолково машет пальцами возле его носа, показывает, что жалеет.
- Мне совсем не больно, Крис, - успокаивает его Том и всё ещё улыбается. Правда улыбка эта больше похожа на оскал. - Царапина скоро заживёт. У Эльзы всё хорошо, не волнуйся. И у маленького всё хорошо. Просто сам понимаешь, последние недели, она нервничает. Но ты не волнуйся, всё хорошо.
Звучит жалко. И Крис придушенно воет.
- Ну что ты, что ты, - шепчет Том, неуклюже обхватывает его, гладит по голове, по лицу, осторожно дует на пальцы, легко-легко, чтобы не потревожить сбитые костяшки. Он знает, что Крису это нравится.
Том рассказывает ему что-то успокаивающее, Том пытается шутить, Том читает стихи. Крис слушает родной голос, цепляется за эту ниточку, связывающую его с внешним миром.
Время посещения заканчивается, Том уходит, снова пообещав, что всё будет хорошо, что он присмотрит за Эльзой, что маленький родится здоровым и самым красивым, что Крис скоро вернётся к ним ко всем, и всё будет по-прежнему, нет, ещё лучше.
Крис остаётся один. Он стаскивает ненавистные бинты, смотрит на цветы, которые принёс Том и лихорадочно соображает, что же делать, как же вернуться обратно в жизнь, обратно к жене, к ребёнку, который скоро должен родиться, к Тому и всем остальным друзьям.
Потом приходит Нечто.
- Не передумал? - спрашивает с насмешкой.
- Некоторые считают, что я не умею думать, - зло отвечает Крис. - А тебе я уже всё сказал.
- Смотри-ка, упрямый какой, - вздыхает Нечто. И дразнится.
И Крис снова воет раненным зверем, молотит кулаками, но выходит, что в стену. Обдирает костяшки до крови. И наутро молоденькая девчонка-практикантка так похожая на Эльзу, будет перебинтовывать его руки, смотреть укоризненно и говорить: "Мистер Хемсворт, что же Вы так, мистер"
Но смысл её слов уже не будет доходить до Криса. Единственный, кого он понимает, и кто хоть как-то понимает его - это Том. Он придёт вечером. С апельсиновым соком и дурацким веником ярких цветов.
А потом однажды приходит Нечто и говорит, что больше не будет мучить Криса, что его время закончилось, что он может вернуться к любимым, он победил.
- Сорок дней, - надтреснутым голосом отвечает Крис. - Не слишком ли в лоб? Сорок дней...
- Не умничай и не заморачивайся. Ну, и кроме того, согласись, девять или двенадцать - это было бы слишком мало.
- Соглашусь, - с каким-то лающим смешком отвечает Крис. - Ты правда уйдёшь?
- Правда.
- И не тронешь Тома, Эльзу, малыша, мою семью и друзей?
- Не трону. Ты не предал их, ты упрямился, глупый. Я вижу, что ты их любишь. Больше нет моей власти над тобой. И над ними нет, вы все под защитой Того, с кем я не могу тягаться.
Крис смеётся и от души закатывает, наконец, в эту гнусную рожу. Костяшки саднит особенно сильно, но ему плевать.
Он вспоминает мучительные дни борьбы, липкий шёпот, обещания благ, неземные миражи и видения, предложения отказаться от любимых в обмен на собственную свободу и исцеление.
Вечером приходит Том.
- Почему ромашки, будешь гадать любит-не любит? Я тебе и сам скажу, люблю! - выпаливает Крис и радостно смеётся.
Том смотрит неверяще, глаза широко распахнуты, рот приоткрыт.
- Ты смешной, - говорит Крис. Берёт его за руку, сжимает тонкие пальцы. И пугается, а вдруг ему всё это показалось, вдруг он всё ещё не может говорить, получается только мычать невнятно, Том ведь всегда его понимал.
- Ты меня слышишь? - испуганно спрашивает Крис.
- Слышу, - отвечает Том, порывисто обнимает, утыкается головой ему в плечо и вдруг всхлипывает.
- Ну что ты, что ты, - шепчет Крис, гладит его по голове, по лицу, перебирает дурацкие нелепые кудряшки.
Приходит врач, и ещё один, и собирается консилиум. Крису задают вопросы, светят фонариком в глаза, стучат молоточком по колену и проверяют другие рефлексы. Просят что-то написать, что-то сказать, продекламировать.
Крис послушно выполняет все просьбы. Потом отводит в сторону девчонку-практикантку, галантно целует ей руку и вручает букет, который приволок Том. Благодарит за доброту и участие, обещает, что больше его руки не будут разбитыми.
На следующий день за Крисом приезжают Том и Кеннет. Они везут его к жене, Крис держится за руку Тома, так он чувствует себя увереннее. И просит рассказать, как жила без него Эльза, что вообще происходило, и да, если останется время, немного про символику цветов. А то он всё забыл.
Том с готовностью рассказывает. Про Эльзу, про ребят из каста, которые всячески поддерживали и переживали, про то, что они все верили в лучшее, про то, что всё обязательно будет хорошо. И немного про искусство составления букетов.
Крис слушает его внимательно, улыбается, гладит его пальцы. И вспоминает, как Нечто пыталось объяснить Крису, что Том для него - чужой человек.
- Он мой брат, - говорил Крис и снова молотил стену.
- Кто-то заигрался, - мерзко скалилось Нечто, и Крис не мог объяснить, что не заигрался, а просто нашёл смысл жизни.
Том, Эльза, маленький, семья и друзья. С ними теперь всё будет хорошо. Крис в это верит.